побились и птички, и яички. Парням, которые теперь высаживались, полегчало, но ненадолго: прочистила глотку противотанковая батарея, и еще десятка два-три ребят плюхнулось в воду. Я растянулся на пузе. Отсюда было видно, как те, с батареи, обстреливали наших. Меня прикрывал горящий остов танка, вот и удалось тщательно прицелиться. Наводчик скорчился в три погибели и упал; должно быть, я всыпал ему низковато, но времени исправиться у меня не оставалось – надо было еще срубить трех других. Пришлось повозиться, хорошо еще, что треск горящего танка заглушал их вопли. Наконец-то приделал и третьего, хотя и грубовато. А тем временем со всех сторон продолжало громыхать, все тонуло в дыму. Как следует протер глаза, чтобы получше видеть: пот заливал лицо. Вернулся капитан. Он мог двигать только левой рукой. «Вы не могли бы, – говорит, – прибинтовать мне правую руку к туловищу – да покрепче?» Отчего ж не могу – давай прикручивать ее перевязочными бинтами. Но тут его вдруг подбросило ногами вперед, и он приземлился прямо на меня – за спиной у него шмякнулась, оказывается, граната. Окоченел он мгновенно, – похоже, так всегда бывает, когда умираешь смертельно усталым, ну да окоченевшее тело скидывать с себя намного удобнее. А потом меня сморило, а когда я проснулся, шум доносился откуда-то издалека, а один из этих парней с красными крестами на каске наливал мне кофе.

II

Потом продвинулись вглубь и попробовали применить на практике советы инструкторов и то, чему нас учили во время маневров. Только что вернулся джип Майка. За рулем сидел Фред, а сам Майк состоял из двух половинок: он наткнулся на натянутую поперек дороги проволоку. Вот мы и прикручиваем впереди каждой машины стальные штыри, потому что ездить с поднятыми лобовыми стеклами слишком жарко. Отовсюду постреливают, все время ходим в дозор. Кажется, мы чуток поспешили, и теперь будут трудности со снабжением. Сегодня утром нам расколошматили танков девять, не меньше, а еще приключилась забавная история: базуку одного парня унесло вместе со снарядом, а базука была пристегнута на ремне у него за спиной. Короче, парень набрал сорокаметровую высоту и раскрыл парашют. Думаю, что придется просить подкрепления: недавно что-то щелкнуло на манер секатора – не иначе они отрезали нас от тылов…

III

…Мне все это напоминает, как шесть месяцев назад они отрезали нас от тылов. Сейчас мы, наверное, уже полностью окружены, ну да лето позади. К счастью, еще есть продукты, да и снаряжение имеется. Каждые два часа приходится сменяться, чтобы нести вахту, это так изводит. Да еще те, с другой стороны, забирают форму наших ребят, попавших в плен, и надевают ее сами; приходится быть начеку. Ко всему прочему больше нет электричества и снаряды сыпятся на голову со всех сторон одновременно. Пока же стараемся наладить связь с тылом, чтобы они выслали самолеты, а то начинается напряженка с сигаретами. Снаружи какой-то шум, что-то там готовится. Даже каску не успеешь снять.

IV

Там и впрямь кое-что готовилось. Почти вплотную подкатили четыре танка. Первый сразу же остановился. Гранатой мы подбили ему одну из гусениц, она моментально, жутко заскрежетав, расползлась, но на пушке это не сказалось. Притащили огнемет, но с этими штуками одна морока: для начала надо расколоть башню танка, иначе она просто лопнет, как каштан, и ребята внутри толком не поджарятся. Втроем мы распилили бы башню пилой по металлу, но тут припылили еще два танка, пришлось прожарить первый, не вскрывая. Второй подорвался сам, а третий развернулся, но это был финт – он приехал сюда задним ходом, так что мы немного удивились, когда он принялся обстреливать шедших за ним следом ребят. Ну да свой подарочек ко дню рождения – дюжину снарядов 88-го калибра – мы все-таки от него получили: дом придется отстраивать заново, если кому придет в голову в нем жить, но проще будет занять какой-нибудь другой. В конце концов избавились и от третьего танка, зарядив базуку чихательным порошком; те, внутри, так перестукались головами о броню, что вытаскивать пришлось одни трупы. Только водитель еще не совсем отдал концы – его голова прочно застряла в руле, и, чтобы не портить почти целехонький танк, ее пришлось отрезать. За танком прикатили мотоциклисты и подняли дьявольский шум своими автоматами, но с ними удалось разобраться, напустив на них старенькую сноповязалку. Тем временем на нашу голову свалилось несколько бомб и даже один самолет, который наша батарея ПВО сбила нечаянно, потому что обычно она бьет по танкам. Мы потеряли Саймона, Мортона, Бака и КП, все остальные – налицо, не считая руки Слима.

V

По-прежнему в окружении. Уже два дня беспрерывно идет дождь. На крыше не хватает каждой второй черепицы, но капли падают куда нужно, на каждую первую, так что мы почти и не вымокли. Никто не представляет, сколько все это еще продлится. Все время в дозоре, без привычки довольно тяжело пялиться в перископ, да и больше четверти часа по уши в грязи не высидишь. Вчера вот встретил другой патруль. Кто его знает, наши это были или те, другие, но в грязи стреляй не стреляй – невелика разница, разве что ружье разорвется прямо в руках. Чего только не пробовали, чтобы избавиться от грязи, – даже бензином ее поливали и поджигали; да, подсыхает, но потом чувствуешь себя как на сковородке. Проще всего было бы докопаться до твердого грунта, но дозор по уши в грунте – это еще хуже, чем по уши в грязи. Худо-бедно, кое-как попривыкли. Беда в том, что возникают настоящие грязевые трясины. Сейчас жижа еще чавкает за забором, но скоро она опять поднимется до второго этажа – какая гадость!

VI

Со мной сегодня утром приключилась скверная история. Все началось под навесом позади дома, когда я готовил маленький сюрприз двум парням, – в бинокль хорошо видно, как они стараются нас засечь. Я взял такой маленький минометик 81-го калибра, чтобы уложить его в детскую коляску, а Джонни должен был замаскироваться под крестьянку и подкатить ее поближе, но первым делом миномет упал мне на ногу – в последнее время такие штуки происходят со мной сплошь и рядом – и шарахнул, когда я полетел вверх тормашками, держась за ступню. Эта крылатая стерва залетела на третий этаж и рванула прямо внутри рояля, на котором тренькал капитан. Адский грохот, рояль вдребезги, но самое досадное – капитану хоть бы хны, – во всяком случае, его туше не стало ничуть мягче. К счастью, сразу